читать дальшеСвежачок-с
Недавно защищенная курсовая по Трикстерам возможно, будет иметь продолжение...
Теоретико-культурные аспекты исследования феномена трикстера
Впервые о Трикстере, - как о культурологическом феномене заговорил Пол Радин в своей работе «Трикстер: исследование мифологии североамериканских индейцев», подкрепленной комментариями К.Г. Юнга и К.К. Кереньи. Юнг взял Трикстера за психологический архетип, проследил его развитие от мифологии до карнавальных традиций и дал основные типичные для Трикстера характеристики.
Исследованием данного феномена активно занимаются в настоящее время. И эти исследования показывают Трикстера с различных сторон, с мифологической, литературной, социальной. Среди мифологических трикстеров рассматриваются и описываются такие трикстеры, как Трикстер племени Виннебаго, Локки, Гермес, Одиссей, Ходжа Нассредин, Койот, Ворон, Братец Кролик и Рейнеке Лис. О литературных трикстерах советского времени пишет Марк Липовецкий. О трикстерах в социальной сфере, так или иначе, пишет каждый исследователь, так как Трикстер - это явление социальное, а вернее антисоциальное, нарушающее принятые в обществе нормы морали. Однако явление это не обязательно несет в себе отрицательное значение, Трикстер своим внеморальным поведением привносит в культуру новые традиции.
Феномен трикстера в контексте теории архетипов Юнга.
Для объяснения феномена трикстера в рамках архетипической теории Юнга необходимо прежде объяснить коротко эту теорию и дать представление о том, что же такое архетип.
В своей работе «Архетип и символ» Юнг говорит, что архетипы, являющиеся содержанием коллективного бессознательного и имеющие известное выражение в мифах и сказках, присутствуют в каждом человеке и определяют характер психологического развития человека. Юнг тесно соотносит архетип с мифом, сказкой и говорит, что «мифы – в первую очередь психические явления, выражающие глубинную суть души». Они иллюстрируют, как древний человек приспосабливал весь внешний опыт – восход Солнца, смену времен года и прочее – к душевным событиям.
«Субъективность первобытного человека столь удивительна, что самым первым предположением должно было бы быть выведение мифов из его душевной жизни. Познание природы сводится для него, по существу, к языку и внешним проявлениям бессознательных душевных процессов. Их бессознательность представляет собой причину того, что при объяснении мифов обращались к чему угодно, но только не к душе. Недоступным пониманию было то, что душа содержит в себе все те образы, из которых ведут свое происхождение мифы, что наше бессознательное является действующим и претерпевающим действия субъектом, драму которого первобытный человек по аналогии обнаруживал в больших и малых природных процессах»[5, с.66]
Итак, для Юнга архетипы – это элементы коллективного бессознательного, представляющие собой врожденные диспозиции, обуславливающие появление у конкретного человека определенных представлений. Однако речь идет не о конкретном, четко очерченном представлении, образе, или эмоции, но о некоторых врожденных предписаниях общего плана, побуждающих к активности или реагированию на ситуацию. Данные предписания приобретают конкретную, в том числе образную, форму уже в рамках той или иной культурной среды и могут выражаться в продуктах творческой деятельности как типичные персонажи мифов, сказок или священных писаниях (Большая мать, Мудрый старик). Юнг дает несколько видов архетипов: анима, анимус, отец, мать, трикстер, puer и puella.
Об архетипе Трикстера Юнг пишет в рамках комментария к исследованию Пола Радина мифов североамериканского племени индейцев виннебаго, где образ Трикстера выведен в отдельного персонажа.
В первую очередь Юнг соотносит образ Трикстера с некоторыми явлениями парапсихологии, сравнивая Трикстера с полтергейстом и образом Шамана.
«Проказы полтергейста известны так же хорошо, как его глупость или бессмысленность его «сообщений». Способность менять облик также, по-видимому, является одним из свойств полтергейста — нередки рассказы о его появлении в виде животных. Поскольку иногда полтергейст называет себя душой в аду, с ним связан и мотив страдания. Его универсальность соизмерима, если можно так сказать, с универсальностью шаманства, которому, как мы знаем, принадлежит целая феноменология спиритуализма. Что-то от Трикстера, несомненно, присутствует в характере Шамана или знахаря, ибо и он любит зло подшутить над людьми — лишь затем, чтобы пасть жертвой мести тех, кому он навредил. По этой причине его профессия часто представляет опасность для его жизни. Кроме того, шаманские обряды и сами по себе бывают связаны со значительным риском для исполнителей, если не с настоящей болью».[3, с.266]
Далее в этом же комментарии Юнг говорит о трикстерском характере «праздника дураков», когда во время празднований в Соборе Парижской богоматери в начале двенадцатого века, а в-последствие и других церквях, происходил ряд кощунственных деяний (пляски посреди службы, принятие жирной пищи на алтаре, игра в кости), в которых принимали участие и сами служители церкви и прихожане: - «Эти средневековые обычаи в совершенстве демонстрируют роль Трикстера, и когда они, наконец, вышли за пределы церкви, то вновь возникли в светской сфере в итальянских театральных представлениях в лице тех комических персонажей, которые часто украшали свои костюмы огромными фаллическими символами и забавляли далеко не ханжескую публику непристойностями в подлинно раблезианском духе. Гравюры Калло сохранили эти классические фигуры для потомков — это Пульчинелла, Кукоронья, Чико Сгарра и прочие».[3, с.271]
Таким образом, выводя образ Трикстера из парапсихологических представлений и указывая на наличие его феномена в подобных антирелигиозных празднествах, Юнг показывает типичную для Трикстера черту - нарушение табу, нередко бессознательное, для удовлетворения собственных потребностей. Юнг говорит о том, что Трикстер в наиболее отчетливых проявлениях предстает как верное отражение абсолютно недифференцированного человеческого сознания, соответствующее душе, «которая едва поднялась над уровнем животного». И еще одной составляющей образа Трикстера Юнг называет Тень. Нет никаких сомнений в верности подобного сопоставления части образа Трикстера, как некоего брата-близнеца культурного героя и образа Тени, которую на цивилизованном уровне называют оплошностью, ошибкой. Образ Тени, пришедший из карнавальных и подобных традиций забыт, и сейчас возможно только найти его следы в фольклоре. Однако подобный теневой образ в мифе необходим для «терапевтического эффекта», чтобы иллюстрировать тот уровень сознания, на котором человек был еще вчера. Этот образ хорошо представлен Радиным в его цикле о Трикстере, где Тень сохранена в первоначальной мифологической форме.
Рассмотрев две основные черты образа Трикстера по Юнгу – нарушение табу, выход за рамки привычных обществу норм морали и воплощение в себе образа Тени, то есть тех желаний и переживаний, которые отрицаются индивидуумом как несовместимые с существующими социальными стандартами, - можно отметить другие характерные черты Трикстера, описанные Юнгом и попытаться дать определение этого архетипа.
Вот что пишет Юнг: «Он и недочеловек, и сверхчеловек, бестия и божество, а самая главная и бросающаяся в глаза его черта — его бессознательность. Поэтому его и оставляют (очевидно, человеческие) товарищи — он опустился ниже уровня их сознания. Он настолько не осознает себя, что даже в его теле нет единства: его руки дерутся друг с другом. Он отделяет от себя анус и доверяет ему выполнение определенного задания. Даже пол его неясен, несмотря на явное преобладание фаллических качеств: он может превратиться в женщину и вынашивать детей. Из своего пениса он делает всевозможные полезные растения. Это демонстрирует нам его изначальную сущность Творца, ибо мир был создан из тела бога».[3, с.276]
Итак, главной чертой Трикстера является его бессознательность. Все его действия и поступки, какими бы злыми и жестокими не выглядели, идут от исключительной бессознательности, нередко из-за этого он оказывается глупее не то что человека, а даже и животных. Ведь Трикстер не обладает и животными инстинктами, поэтому выглядит таким нелепым и неуклюжим. Хотя он является и хитрецом, и это видно уже в мифах племени виннебаго, где Трикстер умудряется перехитрить койота. Койот – одно из самых хитрых существ и сам предстает в мифах как трикстер. Далее характерными чертами Трикстера, отмеченными Юнгом, можно назвать способность менять облик, превращаясь в животного или меняя пол, прожорливость и похоть, требующее регулярного удовлетворения, собственно животное начало и начало провокационное, ведущее к значительным изменениям в обществе. Отсюда и функция трикстера – давать возможность выхода страстей, не признающихся моральными устоями, давать возможность менять закоренелые устои общества, давать возможность попробовать поступить иначе, словом, давать возможность.
Прочие работы о Трикстере во многом опираются на описанный Юнгом архетип Трикстера, но все же являются самостоятельными исследованиями.
Феномен трикстера в современных исследованиях
Среди современных исследований по Трикстеру наиболее обширной и яркой можно назвать работу Д.А. Гаврилова исследователя традиционной (языческой) культуры и нематериального культурного наследия. Им был написан ряд статей по данной теме, где оговаривается функциональная роль Трикстера, показан Трикстер в период социокультурных преобразований и рассматриваются некоторые другие темы. Эти статьи были собраны и дополнены Гавриловым в его труде «Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре.» [1, с. 49-82, 91-126, 148-170].
В этой работе Гаврилов не только называет отличительные черты Трикстера, объясняет его функцию и задачи в обществе, но и приводит примеры Трикстеров из мифов скандинавских стран, античности, славянских и британских мифов, а также показывает Трикстера в фольклорных сюжетах Европы и Азии.
Вступительная статья («Природа шутовства») к этой работе Гаврилова написана кандидатом филологических наук, доцентом МГОУ, членом Союза писателей, Олегом Столяровым. В статье Столяров напрямую относит трикстеров к институту шутовства, говоря, главным образом о символе Шута, его социальной роли, приводит примеры трикстеров.
«Архетип Трикстера с течением времени значительно эволюционировал в контексте мировой литературы – Ахиллес, Одиссей, Панург, Гамлет, великолепные шекспировские шуты – Оселок («Как вам это понравится»), Шут («Король Лир»), Тринкуло («Буря»), Башка («Бесплодные усилия любви»), Фесте («Двенадцатая ночь»), Ланчелот Гоббо («Венецианский купец»), … Фауст, Шико, Франкенштейн, доктор Джекил, Панночка, наконец, Воланд со свитою и Мастером с Маргаритою, Остап Бендер…» [1, с.9]
Хотелось бы отметить, что здесь рассматривается лишь одна сторона трикстерства и согласиться с приведенными примерами можно только отчасти. Так, скажем, называть Трикстером Остапа Бендера, как это делает и Марк Липовецкий, можно потому, что он является нарушителем спокойствия и все поступки его имеют целью удовлетворить его, если можно так говорить в рамках данной темы, низменных потребностей. Однако никак нельзя сказать, что действует он бессознательно. Кроме этого он обладает неполным набором трикстерских качеств, так что назвать его абсолютным Трикстером нельзя. Так же как и категорически нельзя называть Трикстером Шико, который является мастером перевоплощения, но не является ни нарушителем спокойствия, не стремится действовать в своих собственных интересах, а наоборот пытается привести разворачиваемый вокруг него сюжет к некоторой гармонии, да и поступки он совершает более, чем осознанно. Единственное, почему его можно было бы отнести к Трикстерам, это его хитрость и то, что Дюма на протяжении двух романов отменно его кормит.
В вопросе отнесения трикстеров к институту шутовства можно опереться на исследования Беатрис Отто, которая проводит сравнительный анализ Трикстера и Шута в главе «Плут и Трикстер» своей книги «Дураки: те, кого слушают короли». Отто говорит о значительном сходстве между Трикстером и Шутом, указывая на то, что «сборники анекдотов о трикстере часто содержат сюжеты о службе Трикстером в качестве придворного шута или о выполнении Трикстером время от времени шутовских функций» [14, с.76]. Вместе с этим, она говорит о важных различиях между шутом и Трикстером. Отто называет Трикстера совершенно свободной личностью, не связанной с каким бы то ни было из власть предержащих. Кроме этого, Трикстер менее разборчив в выборе объекта своих насмешек и проделок.
«Осмеивая других людей, шуты часто руководствуются определенной долей человеческой доброты, которая не позволяет им одинаково относиться и к старому крестьянину, и к скупому кардиналу или продажному судье; насмешки шутов, как правило, нацелены на высмеивание какого-либо греха. Трикстер же, со своей стороны, редко задумывается о том, кого именно он обжуливает ради смеха или ради выгоды. Шут осознает, какой эффект могут иметь его насмешки, и поэтому часто использует свой дар для того, чтобы помогать людям, развлекать их, давать советы или разряжать обстановку в сложных ситуациях. Возможно, именно этот этический элемент, а также тесная связь с монархом отличают шута от трикстера – никому не подвластного плута и пройдохи» [14, с.81]. Из этого можно сделать вывод, что Трикстер менее включен в социальную систему и этим значительно отличается от шута. Однако сам Гаврилов не рассматривает шутов как трикстеров, называя лишь одного шута – Ходжу Нассредина среди трикстеров, но это, возможно, один из немногих персонажей, соединивший в себе и шута и трикстера.
Итак, возвращаясь к работе Гаврилова, скажем, что он в первой главе «О функциональной роли трикстера» говорит об этимологии самого термина и приводит ряд черт, отмеченных Юнгом и Мелетинским, и вслед за Мелетинским сравнивает трикстера и культурного героя.
«Собственно, слово «трикстер» в буквальном переводе с английского означает «обманщик, хитрец, ловкач» и происходит от trick – трюк, хитрость, обман; шутка, шалость; фокус, умение, сноровка. Производные формы: tricksy – ненадежный, обманчивый, шаловливый, игривый, разодетый, нарядный; tricky – сложный, запутанный, мудреный, хитрый, ловкий, находчивый, искусный – в зависимости от контекста. В современном русском языке для этого понятия есть множество синонимов или слов, близких по смыслу: шут, скоморох, плут, обманщик, лицедей, «дурак», или заимствованных – паяц. Все они в той или иной степени отражают стороны трикстера как вещи, объединяющей их в себе, ибо она нарушает общепринятые границы, установления, порядок» [1, с15.]. Далее Гаврилов более подробно описывает момент нарушения общепринятых границ и порядка, заключая, что одним из первых симптомов «атаки трикстера» является крушение самых точных и выверенных наперед планов. Гаврилов называет явление трикстера порождением многовариантности в любой, даже самой определенной ситуации. И даже если, в формате трикстера, всё вокруг заражено смехом и веселостью, он (Трикстер) ломает и эту идеальную реальность, ведь для Трикстера не существует ничего идеального и в любой подобной идеальной материи Трикстер умудряется находить бреши и взламывает такую материю, путем нарушения правил. Аналогичную мысль можно найти у Ю. Чернявской.
Что касается сравнения трикстера и культурного героя, Гаврилов здесь практически дублирует статью Е. Мелетинского «Культурный герой»[2 с. 25-28]. В этой статье говорится о положительном культурном герое, который нередко имеет брата-близнеца или просто некий отрицательный вариант культурного героя: «Демонически-комический дублёр культурного героя наделяется чертами плута-озорника (трикстера). Культурные герои часто прибегают к хитрым трюкам для достижения успеха в самых серьёзных деяниях… У некоторых североамериканских племён мифы о творческих деяниях Ворона, Койота и др. воспринимаются с полной серьёзностью и ритуализованы по формам бытования, а анекдотические истории с тем же Вороном и Койотом рассказываются для развлечения» [2, с.25]. Следующим этапом Мелетинский называет отделение трикстера от культурного героя и приводит в качестве примера Вакдьюнкага (Трикстера племени виннебаго), представленного в мифах как озорник, и зайца – серьезного культурного героя. Некоторые примеры трикстеров, приведенные Гавриловым в его труде «Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре» [1], будут описаны во второй главе данной курсовой работы.
Еще одним интересным исследованием по теме трикстера является работа Юлии Чернявской «Трикстер или путешествие по Хаосу»[7]. Несмотря на небольшой объем работы, в статье есть ряд занимательных тезисов, которые стоит рассмотреть.
«Основная функция Трикстера – быть той точкой совмещения несовместимого, которая порождает новое. Причем, происходит это за счет конфликтности, являющейся сердцевиной самого этого существа. Во всех своих образах-проявлениях Трикстер утрированно внутренне конфликтен»[7]. Здесь Чернявская приводит и известный уже пример о том, что руки Трикстера враждуют между собой, говорит о двойственном начале Трикстера, о наличии у Трикстера как мужских, так и женских черт, о возможности вынашивании ребенка. Далее, Чернявская находит примечательной «детскость» Трикстера.
«Во-первых, "детскость" Трикстера. Это ребенок, еще не отделяющий тела от мира, враждующий и играющий с частями собственного тела, первоначально познающий их как нечто отстраненное, чуждое. Потому не случаен мифологический мотив отчуждения собственных органов Трикстера (чаще – фаллоса и ануса): именно они в первую очередь воспринимаются ребенком как неподвластные для него, зачастую действующие самостоятельно, против его желания.
Во-вторых, это амбивалентность Трикстера, пока явственно проявляющаяся в одном аспекте: Трикстер совмещает в себе черты Мужского-Женского (амбивалентность Трикстера, на наш взгляд составляет одну из основных его характеристик и связана с его медиативной природой). Отметим, что совмещение Мужского и Женского, соответствующее недифференцированности архаической культуры, в мифе всегда имеет характер Высшего и Прекрасного. Достаточно припомнить андрогина и Гермафродита. И тот и другой воспринимались как образы недостижимого или утраченного совершенства. И тот и другой – не люди, ибо физическая структура ставит их выше людей. Не случайно оба эти персонажа связаны с божествами: Гермафродит – дитя Гермеса и Афродиты, а великолепной "конструкции" андрогина боги даже позавидовали – с печальными для этого персонажа последствиями. Трикстер совершенен и даже божественен в самом своем кажущимся несовершенстве.
В-третьих: Трикстер олицетворяет смеховое начало. Это отмечал еще Юнг, видевший причину "клоунского" характера Трикстера в том, что эта "Тень" больше не воспринимается как угрожающая: в процессе самосознания человек рационализировал ее, оценив как свои промахи, ошибки. Добавим – и как победы. Ибо Трикстер, зачастую вредя другим и себе, по сути неизменно оказывается победителем. Кочуя из переделки в переделку, он остается живым, здоровым, веселым и бессмертным, чему немало способствует оборотничество Трикстера. Так, одна из наиболее "трикстерных" мифологических фигур – Ворон – проявляется как в антропоморфной, так и зооморфной ипостасях: став оленем, он дает проглотить себя киту (волку); Локи способен превратиться в сокола, кобылу, рыбу; да и гораздо более "благородный" Меркурий обладает двойственной – полуживотной-полубожественной природой, и т.д. Отметим, что зооморфностью и оборотничеством (как и некоторыми другими трикстерными чертами) отличается не только курьезный Трикстер, но и многие "серьезные" культурные герои и даже боги. Тем не менее, в совокупности эти качества (детскость, амбивалентность, смеховое начало, оборотничество) отличают именно трикстеров всех времен и народов – от мифологического демиурга Ворона до плутовки Лисы из народной сказки; от Локи и до булгаковского Бегемота».
Еще одним тезисом Чернявской является «Трикстер как персонификация взрыва». В раскрытии его она говорит о роли Трикстера как взрыва в рамках понимания этого термина в работе Лотмана «Культуры и взрыв». То есть Трикстер, возникая как аномальное нетиповое явление, нарушение, создает динамическое напряжение между «принятым» и «непринятым», в результате чего происходит «взрыв», начало развития новых тенденций, которые по прошествии времени понимаются как традиция. Автором такого «взрыва» Лотман называет «Сумасшедшего», Чернявская же преобразует этот термин в «точку Трикстера», объединяя характерные черты «Сумасшедшего» (рисковость, непредсказумость, нахождение принципиально новых путей) и противостоящие ему хитрость, изобретательность и, одновременно, поведение «дурака». «Трикстером может стать и умный, и дурак – в случае "отказа" от привычных моделей "ума" или "дурости". Трикстер – живое воплощение ситуативности».
Также Чернявская говорит о возможности существования Трикстера только в рамках запрета, то есть если в культуре существует некий запрет, табу, обрядовость, то тут как раз и появляется Трикстер. Современную же культуру Чернявская считает опасной средой для Трикстера. Так как сейчас рамки культуры и культурных проявлений настолько расширены, что под запретом не остается фактически ничего. Однако, как отмечает сама Чернявская, Трикстер может существовать только в случае некой бреши в культуре, которую она называет запретом, но если брешью назвать отсутствие запретов, возникает вопрос, не явится ли тогда новый тип Трикстера, имеющий объектом своих проделок эту вседозволенность в культуре.
Современных трикстеров рассматривает Марк Липовецкий в своей работе «Трикстер и «закрытое» общество» [6]. Перед данной работой не стоит задача рассмотреть трикстеров советского периода, как это делает Липовецкий в указанной статье. Однако всё же следует обратиться к этой работе, так как в ней Липовецкий выделил четыре характеристики культурного архетипа трикстера, о которых уже упоминалось, но которые не были так четко выделены у других авторов.
1) Амбивалентность
Двойственность трикстера у Липовецкого объясняется возможностью трикстера действовать как в рамках морали, так и вне их. Амбивалентность трикстера по Липовецкому это одновременное нарушение и соблюдение закона Деточкиным (Его Липовецкий М.Н. в своей статье относит к советским трикстерам) и двусмысленности морально-философского порядка в «Мастере и Маргарите».
2) Лиминальность
Эта черта трикстера находится в взаимной зависимости от его амбивалентности, поскольку из-за многовариантности своего поведения Трикстер всегда находится в движении от одного состояния к другому, его социальная позиция неустойчива и подвергается изменениям.
3) Трансформация плутовства и трансгрессия в художественный жест, выдвижение на первый план художественного эффекта.
Говоря о перфомативности и театрализованности трикстера, Липовецкий ссылается на Бахтина, который в свою очередь говорит об особых ролях трикстера в их собственных мирах. Упоминается и карнавальная традиция, имевшая одним из основополагающих компонентов маску, Тень.
4) Связь с сакральным контекстом.
Своими проделками Трикстер не только нарушает табу, но и сам творит священное. «…мифологический трикстер вообще представляет собой наиболее точный слепок архаических представлений о сакральном – прежде всего отражая связь между священным и отвратительным». [6] Здесь он выступает в роли Создателя, которая более подробно будет рассмотрена во второй главе.
Тема трикстера затронута в работах не только отечественных, но и современных зарубежных исследователей. Так, скажем, англоязычные источники более полные и креативные. Под креативностью здесь понимаются различные блоги, сайты, посвященные трикстерам, где представлены статьи, размышления, какое-либо творчество, связанное с данной темой. Для рунета такой активный интерес к Трикстерам не характерен, хотя сейчас можно найти один-два аналогичных сайта на русском языке, как и творчество на тему трикстеров, один из примеров которого будет рассмотрен ниже. Авторы статей, выложенных в англоязычном Интернете, опираются, конечно же, на Радина, но не в меньшем объеме ссылаются и на Льюиса Хайда, и на Дэвида Лиминга. Также интересно то, что именно благодаря английскому языку трактовка феномена Трикстера дается проще, хоть и сохраняет в своей основе противоречия. И если в русскоязычных исследованиях внимание уделяется таким трикстерам, как Трикстер племени Виннебаго, Локки или Гермесу, то в зарубежных, преимущественно американских исследованиях, чаще можно встретить в качестве примеров трикстера Койота или Ворона.
Итак, в статье “Tricksters”, выложенной на ресурсе, посвященном мифологии различных культур, дается доступное объяснение феномена Трикстера. В этой статье рассматриваются положительные и отрицательные черты Трикстера. Среди положительных названы «пересечение границ», то есть «взлом» психологических и социальных рамок; способность к креативному мышлению, созданию миров и светил. А из отрицательных отмечены уже указанные выше бессознательность, аморальность (хотя для Трикстера больше подойдет понятие, предложенное Чернявской – «внеморальность», но вряд ли Д.Лиминг, на которого в аморальности трикстера ссылается автор статьи, мог бы предложить такой термин в силу особенностей языка), лживость, удовлетворение своих низменных потребностей любым способом. Хотя последнее утверждение более доступно в английском варианте: «Tricksters are also creative liars. They lie in order to obtain sex or food, or the means to cook or procure food» [8, стр.77].
Также в данной статье показана амбивалентность и лиминальность трикстера:«right and wrong, sacred and profane, clean and dirty, male and female, young and old, living and dead» . Рассмотрена значимость историй о Трикстере для различных культур. В представлении Радина и Хайда, эти истории несут как развлекательный элемент, так и элемент сакрального знания.
В другой статье, посвященной Трикстеру в «New World Encyclopedia» дается определение Трикстера, вновь говорится о его лиминальной функции, о том, что Трикстеры присутствует в фольклоре и мифах всех народов, а также в качестве примера трикстера приводится Койот. В мифах Койот предстает и Трикстером, и культурным героем, и дураком, и посланником (аналогично Гермесу). Атрибутами Койота являются его способность к трансформации, его путешествия, подвиги и сила. При помощи этих атрибутов Койот создает новые ландшафты, меняет направления рек, добывает для людей разного рода инструменты и передает им знания, а также с помощью своей силы и хитрости побеждает чудовищ.
А на ресурсе «Trickster Central» дается следующее художественное определение Трикстера: «A trickster is a boundary crosser, artisan/artist, linguist/writer, musician, trouble-maker, demi-god, fool, genius, madman, clown, shaman, savant, lover, pest, demon, saint, bringer of life/death/fire, outcast, con man, forger, disruptor, storyteller...... A trickster is whatever you can imagine, or are afraid to imagine»[12].
Феномен Трикстера привлекает не только исследователей, но и творческих людей, которые посвящают ему рассказы, стихотворения и другие свои работы. Одной из таких работ является стихотворении Катерины Кюне, которая дает к своему стихотворению следующее предисловие: «Типичная черта трикстера коварные, злые выходки, причем совершает он их не умышленно, не из злого расчета, а словно ребенок, который ещё не понимает, что такое хорошо и что такое плохо, для которого добра и зла ещё не существует. Физический и духовный голод трикстера неутолим. Трикстер постоянно томим желаниями…»
«Трикстер»
Азарт и в жизнь игра до дыр
И жажда, жажда!
Мой alter idem из задир.
Затейник. Бражник.
Шутник. Забыв про зеркала,
Оброс, не стригся.
Зверек, в чем мама родила,
Типичный трикстер.
Но он одумался, изрос
Свои проказы:
Одет, женат, сладкоголос,
Голубоглазый...
Любовных песен не поeт -
Глядит с опаской.
И не пойдeт - свинья свиньeй -
В хмельную пляску.
Я в баре. Он сидит во мне
От скуки маясь.
Но я ему как сатане
Сопротивляюсь.
Щекочет: в пляс, купив вина
На всю наличность!
А я: изыди , сатана,
Ведь неприлично!
Нет, встать, (пусть кровь коснется щек)
И туфли скинуть.
Мне только двадцать, я ещe...
Прямее спину!
И время потащило вспять
Меня, босую...
Шутник, он любит танцевать -
И я танцую!
И жажда, жажда! Я ищу
Глаза по залу.
И вдруг - встречаю твой прищур
Слегка усталый
У стойки мы локтeм к локтю
Сквозь складки блузки...
А твой фисташковый костюм
В плечах чуть узкий...
И жажда и от жажды - в дрожь
Любить, не стричься.
А впрочем, что с меня возьмешь -
Типичный трикстер...
В своем стихотворении Катерина Кюне показала еще один немаловажный момент, Трикстер может обнаружить себя в каждом человеке, и даже при желании его сдержать, у человека ничего не получится, так как Трикстер всегда находит выход своим эмоциям.
Выводы.
Резюмируя информацию в рассмотренных работах, можно дать общее определение феномену Трикстера.
Трикстер – это архетипический образ, представленный в мифах многих культур, обозначенный в виде человека, полубога или животного, наделенного сверхъестественными способностями, с помощью которых он утоляет свои потребности и одновременно вносит положительные изменения в культуру, способствующие ее развитию.
Характерными общими чертами для всех трикстеров являются:
• бессознательность;
• двойственность;
• лимитивность;
• хитрость и креативное мышление;
• способность к трансформации;
• внеморальность;
• животное начало и отсутствие инстинктов;
• нарушение границ норм морали, табу;
• постоянное стремление к утолению голода, желания, жажды наживы;
• передача людям сакральных знаний.
Более поздние трикстеры обладают еще одной общей немаловажной характеристикой - тяготение к художественному жесту, придание действию художественного эффекта.
Репрезентация архетипа трикстера в контексте древней мифологии.
Образ Трикстера, сложившийся на стадии формирования мифов, присутствует во многих культурах. Образ Трикстера типизирован, но все же имеет некоторые различия. Так, например, основная часть трикстеров приносила людям огонь, в то время как Локи дал людям рыболовную сеть. В мифах Трикстер играет разные роли - от комической роли дурака, попадающего в переделки, до серьезной роли Создателя людей. Одной из функций Трикстера, кроме провокации, является функция передачи знаний.
Цикличность мифов о трикстере, описанная Мелетинским, хорошо иллюстрируется скандинавскими мифами, где сначала Локи выступает в роли трикстера, а Один противопоставлен ему как культурный герой, а позже сам Один действует как трикстер.
Ниже будут рассмотрены мифологические персонажи и присущие им черты, из-за которых их можно называть трикстерами.
Репрезентация образа трикстера в скандинавской и древнегреческой мифологии
В скандинавской мифологии трикстерскими чертами обладают Локи и Один. Если рассматривать их по отдельности, то для Локи можно назвать следующие черты. Бессознательность проявляется в самих его действиях, не всегда подкрепленных рациональными посылами, но обязательно желаниями. Амбивалентность Локи отмечена и Гавриловым, и Гуревичем, да и видна невооруженным глазом. Так, например, Локи приходит на выручку богам, своей хитростью достает у карликов – цверагов копье для Одина, молот для Тора, золотого кабанчика для Фрейра и корабль Скидбладнир, помещающийся в кармане как платок для него же, и одновременно с этим Локи является виновником смерти Бальдра, отцом Фенрира Волка и Ёрмунганд, Мирового Змея, которые убивают в схватке самых главных богов - асов - Тора и Одина и умирают сами. У Локи также есть две супруги, "хорошая жена" - Сигюн, которая преданно защищает своего мужа даже после его наказания. И "плохая жена" - Ангрбода, породившая чудовищ. Амбивалентность Локи подтверждается и его способностью к трансформации и изменению пола, когда он, обратившись кобылой, родил коня Слейпнира. Интересно то, что в шаманизме обращения с изменением пола считается одним из самых больших возможных достижений шамана – мужчины, а шаманство, по Юнгу, является частью трикстерской натуры. Внеморальность Локи, так же, как и нарушение норм морали, хорошо иллюстрирует миф о «Перебранке Локи», где он подвергает критике всех богов и сам признается в своих грехах.
«Явившись на пир богов, Локи обвиняет аса Браги в трусости, что-де он храбр лишь за чашей и горазд бегать от битвы, а это, конечно, серьезное оскорбление для викинга. Асиню Идунн Локи обвиняет в блуде с блудницей Бальдра, то есть, либо с Хёдом, либо с самими собой. Если верить Локи, асиня Гевьон отдается юнцам за подарки. Одина… в несправедливости, Локи корит в том, что он ведет себя как сейдовая баба. Фриг достается от Локи за то, что изменяла мужу с его братьями. Фрейе – за то, что переспала со всеми асами и ваннами, включая собственно брата Фрейра.
Богу Тюру отец лжи Локи напоминает как обрюхатил его жену, а Тюр струсил и отказался от мести»[1, с.53,54].
И, конечно, Локи выступает и в роли дарителя, он приносит людям сеть. В добавление ко всем этим признакам идет еще один важный признак мифологического трикстера – возможность пересекать границы миров, посещать загробный мир.
Одина как трикстера описывает Мелетинский Е.М. в своей статье «Скандинавская мифология как система» [19], выделяя шаманскую составляющую образа трикстера, а также отмечая способность Одина к оборотничеству и перемещению между «верхним» и «нижним» мирами. В качестве примера Мелетинский приводит миф о похищении поэтического меда. «Один проникает в скалу в виде змеи, а возвращается в Асгард в облике орла. Помятуя о том, что орел и змея маркируют верхний и нижний уровни мирового дерева, скрытую символику вертикального странствия по дереву вниз – туда и вверх – обратно…». Один проходит типичную шаманскую инициацию, чтобы стать всеведущим и получить знание рун, он остается подвешенным на дереве девять дней и отдает глаз в обмен на мудрость. Знания он передает людям, выступая еще и как Даритель.
Гаврилов Д.А., обращая внимание на то, что в мифах один выступает как разрушитель старого Мира и на то, что именно Один устраивает поэтическое состязание в поношении всех присутствующих богов, приписывает Одину функцию провокатора.
Помимо шаманской составляющей, способности к трансформации и провокациям, Один играет и роль Создателя:
«При создании нового Мира Один выступает как разрушитель Мира старого, он убивает великана Имира и нарушает тот Порядок, что был при Имире… Расчленив первовеликана на куски, Один и его братья возводят собственное Мирозданье. Один становится тем самым Альфэдром – Всеотцом» [1, с. 56]
Кроме этого Гаврилов отмечает и «выдающуюся роль Одина в покровительстве добыче духовных и материальных ценностей, их обмену и торговле» [1, с.60], называя Одина посредником и отождествляя, таким образом, с Гермесом.
Гермес, исполняя роль посредника, выступает и посланником богов, толкователем их воли, более точно этот момент определяется английским словом «messenger». Гермес выступает и как зачинщик ссор, когда, например, приводит на суд Париса трех богинь. Но более всего Гермес проявил себя как даритель. «В трактате Марциан Капелла «О браке Филологии с Меркурием» рассказывает, как к свадьбе Филология получает от влюбленного в нее Меркурия (римского аналога Гермеса) семь подарков – «семь свободных искусств», в том числе астрономию и геометрию»[1, с.156]. Считается, что Гермес добавил пять дней к общему числу дней в году, которые он выиграл у богини Луны Селены; он же был владельцем Золотого Руна; он же помогает Гераклу в свершении подвигов, правда, и в рабство Геракла продает тоже Гермес. Гермес приводит в земной мир Пандору, которая впоследствии открывает ящик раздоров. Действия Гермеса приводят к разрушениям устоев земного мира и наступлению Потопа, однако, после Потопа Гермес является к Девкалиону и учит его, как вновь населить Землю людьми. Так же Гермес при помощи хитрости заставляет Атланта держать небесный свод. Одну из самых полных характеристик Гермеса как трикстера дал еще Гомер:
«Ловкач изворотливый, дока,
Хитрый пролаз, быкокрад, сновидений вожатый, разбойник,
В двери подглядчик, ночной соглядатай, которому вскоре
Много славных деяний явить меж богов предстояло.
Утром, чуть свет, родился он, к полудню играл на кифаре,
К вечеру выкрал коров у метателя стрел, Аполлона;
Было четвертного это числа, как явился он на свет».
Образ трикстера в мифах индейцев северо-западного побережья Северной Америки
Двумя показательными трикстерами являются Ворон и Койот, представители мифологии американских народов. Обоим этим трикстерам приписывается создание Земли, Солнца, передача огня людям. Ворон чаще фигурирует в мифах северо-западных народов. Мифы о Вороне в большей степени, чем о Койоте несут в себе поучительную, а не развлекательную функцию. Он вступает в схватку с безграничным морем и поражает его с помощью гарпуна, после чего море обращается в землю. В другом мифе Ворон приносит людям свет, который похищает у вождя племени весьма мудреным способ, - Ворон обращается еловой иглой, падает в чашку, из которой пьет дочь Вождя, таким образом оплодотворяет ее и рождается человеком, после чего крадет спрятанный в доме Вождя свет, обращается Вороном и улетает. А будучи ребенком Ворон уговаривает Вождя дать ему звезды и Луну. Также в мифологии Ворон обладает знаниями по медицине.
Койот выступает в мифах в совершенно разных ролях – вестник, создатель мира и себя самого, культурный герой. Среди его ипостасей можно назвать не только животную форму, но и форму молодого человека и даже некой абстрактной сакральной силы. Можно встретить мифы, где Койот, не находясь в своей животной форме, встречает свою «копию», другого койота, которого принимает за своего младшего брата.
Койот создает людей из горстки земли, буйвола, оленя, лань, лося, антилопу и медведя. Но, можно встретить и утверждение, что Койот не является Создателем, он только вестник, и силу, которой он обладает, могут у него отнять. Кроме этого, Койот не единожды выступает и в роли дурака, жертвой своих проделок, однако он не учится на своих ошибках, а только повторяет и приумножает их. Очевидно, такие истории имели не столько поучительный, сколько развлекательный характер.
Проанализировав ряд мифов с участием трикстеров, можно выделить две основные функции мифов, это познавательная и развлекательная функции.
Познавательная функция носит морализаторский и объясняющий характер, то есть показывает, как лучше себя вести, чтобы не попасть в переделку и одновременно с этим объясняет появление предметов быта и небесных светил (трикстер как вестник, даритель и создатель). А морализаторский характер проявляется в мифах, где трикстер представлен дураком или, напротив, хитрецом и плутом, проявляющим неуважение к обычаям и действующий только в угоду своих желаний.
Развлекательная функция раскрывается не столько в мифах, сколько в сказках и анекдотах с участием трикстера.
Кроме функций мифов о трикстере можно назвать еще ряд ролей, которые играет Трикстер:
• Плут
• Шут
• Создатель
• Провокатор
• Даритель
• Вестник
• Сакральная креативная сила
Подводя итог данной работы можно сказать, что к феномену Трикстера, который возникает вместе с человеком, есть два подхода – научный и художественный. Феномен Трикстера с научной точки зрения рассматривается культурной антропологией, в частности мифологией, а также аналитической психологией, где образ Трикстера рассмотрен Юнгом как архетип человеческого сознания. Художественный подход раскрывается как проявлениями образа Трикстера как в художественных произведениях, так и в творчестве, посвященном данному феномену.
У множества мифологических трикстеров можно выделить общие характерные черты, функции и роли, в которых они обязательно проявляют себя. Среди характерных черт стоит отметить бессознательность действий, пограничность сознания, нарушение границ норм морали, а также возможность пересекать границы миров, хитрость, способность к трансформации и другие. Основная функция Трикстера в культуре – провокация. Он ведет провокационные действия, которые приводят к конфликтам, а впоследствии к принятию новых нестандартных решений в любой даже самой обыкновенной ситуации. Как было отмечено Юлией Чернявской, Трикстер видит брешь, проблему в культуре (причем, обычно он видит ее неосознанно) и своей провокацией, преступлением границ помогает найти решения этой проблемы. К сожалению, современная культура в достаточной мере расширила свои рамки и, возможно, станет расширять их и дальше. Такая вседозволенность в культуре кажется опасной для Трикстера, ведь, как говорил Юнг, а за ним это обозначали Чернявская и Липовецкий, Трикстер живет исключительно в условии запрета. Однако и в свободной от запретов культуре могут найтись значительные бреши, которые могут быть залатаны не столько с помощью сознательных действий, сколько при помощи бессознательной проделки Трикстера.
Список литературыСписок использованной литературы:
1. Гаврилов Д.А. Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре. - М.: Издательство «Ганга» при участии ИЦ «Слава!», 2009г.
2. Мелетинский Е.М. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т.2. Статья «Культурный герой» - М.: Сов. энцикл., 1982г.
3. Радин П. Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев с комментариями К.Г. Юнга и К.К. Кереньи. - СПб.: Евразия, 1999г.
4. Юнг К.-Г. Душа и миф: шесть архетипов - Киев, 1996г.
5. Юнг К.-Г. Архетип и символ. - "Ренессанс" СП "ИВО-СиД", 1991г.
6. Липовецкий М. Н. Трикстер и «закрытое» общество – «НЛО», № 100 за 2009 г.
7. Чернявская Ю. Трикстер или путешествие по Хаосу . mythrevol.narod.ru/chernyavskaya2.html
8. Wa Conner. The Tricster: God’s Evolution from Antient to Modern Times. www.associatedcontent.com/article/1055309/the_t... 2008г.
9. www.mythencyclopedia.com/Go-Hi/Hermes.html
10. «Tricksters» / faculty.gvsu.edu/websterm/Tricksters.htm
11. «Trickster Mythology:Raven and Coyote and the Ancient World»/ Jeffrey R Gudzune
12. trickstercentral.blogspot.com/
13. www.answers.com/topic/trickster
14. Отто Б. К. Дураки: те, кого слушают короли/ Пер. с англ. З. Фиалковского; Пер. с англ. и кит. К. Хмелевского. – СПб.: Азбука-классика, 2008г.
15. Мелетинский Е.М. Статья «Палеоазиатский эпос о Вороне и проблема отношений Северо-Восточной Азии и Северо-Западной Америки в области фольклора», опубликована в книге: Традиционные культуры Северной Сибири и Северной Америки. – М.: Наука, 1981г.
16. Мелетинский Е.М. Статья «Возникновение и ранние формы словесного искусства». История всемирной литературы: В 8 томах / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1983—1994. — На титл. л. изд.: История всемирной литературы: в 9 т.Т. 1. — 1983
17. Березкин Ю.Е. Трикстер как серия эпизодов. Труды факультета этнологии. СПб: ИДПО «Европейский университет в Санкт-Петербурге», 2003г.
18. Троицкий С. Трикстер: у истоков смеховой культуры, 2008г.
19. Мелетинский Е.М. Статья «Скандинавская мифология как система», опубликована в книге: Труды по знаковым системам,VII. Памяти Петра Григорьевича Богатырева. Уч.зап. Тартусского гос.ун-та. Вып.365. Тарту, 1975. С.38-51.
Недавно защищенная курсовая по Трикстерам возможно, будет иметь продолжение...
Теоретико-культурные аспекты исследования феномена трикстера
Впервые о Трикстере, - как о культурологическом феномене заговорил Пол Радин в своей работе «Трикстер: исследование мифологии североамериканских индейцев», подкрепленной комментариями К.Г. Юнга и К.К. Кереньи. Юнг взял Трикстера за психологический архетип, проследил его развитие от мифологии до карнавальных традиций и дал основные типичные для Трикстера характеристики.
Исследованием данного феномена активно занимаются в настоящее время. И эти исследования показывают Трикстера с различных сторон, с мифологической, литературной, социальной. Среди мифологических трикстеров рассматриваются и описываются такие трикстеры, как Трикстер племени Виннебаго, Локки, Гермес, Одиссей, Ходжа Нассредин, Койот, Ворон, Братец Кролик и Рейнеке Лис. О литературных трикстерах советского времени пишет Марк Липовецкий. О трикстерах в социальной сфере, так или иначе, пишет каждый исследователь, так как Трикстер - это явление социальное, а вернее антисоциальное, нарушающее принятые в обществе нормы морали. Однако явление это не обязательно несет в себе отрицательное значение, Трикстер своим внеморальным поведением привносит в культуру новые традиции.
Феномен трикстера в контексте теории архетипов Юнга.
Для объяснения феномена трикстера в рамках архетипической теории Юнга необходимо прежде объяснить коротко эту теорию и дать представление о том, что же такое архетип.
В своей работе «Архетип и символ» Юнг говорит, что архетипы, являющиеся содержанием коллективного бессознательного и имеющие известное выражение в мифах и сказках, присутствуют в каждом человеке и определяют характер психологического развития человека. Юнг тесно соотносит архетип с мифом, сказкой и говорит, что «мифы – в первую очередь психические явления, выражающие глубинную суть души». Они иллюстрируют, как древний человек приспосабливал весь внешний опыт – восход Солнца, смену времен года и прочее – к душевным событиям.
«Субъективность первобытного человека столь удивительна, что самым первым предположением должно было бы быть выведение мифов из его душевной жизни. Познание природы сводится для него, по существу, к языку и внешним проявлениям бессознательных душевных процессов. Их бессознательность представляет собой причину того, что при объяснении мифов обращались к чему угодно, но только не к душе. Недоступным пониманию было то, что душа содержит в себе все те образы, из которых ведут свое происхождение мифы, что наше бессознательное является действующим и претерпевающим действия субъектом, драму которого первобытный человек по аналогии обнаруживал в больших и малых природных процессах»[5, с.66]
Итак, для Юнга архетипы – это элементы коллективного бессознательного, представляющие собой врожденные диспозиции, обуславливающие появление у конкретного человека определенных представлений. Однако речь идет не о конкретном, четко очерченном представлении, образе, или эмоции, но о некоторых врожденных предписаниях общего плана, побуждающих к активности или реагированию на ситуацию. Данные предписания приобретают конкретную, в том числе образную, форму уже в рамках той или иной культурной среды и могут выражаться в продуктах творческой деятельности как типичные персонажи мифов, сказок или священных писаниях (Большая мать, Мудрый старик). Юнг дает несколько видов архетипов: анима, анимус, отец, мать, трикстер, puer и puella.
Об архетипе Трикстера Юнг пишет в рамках комментария к исследованию Пола Радина мифов североамериканского племени индейцев виннебаго, где образ Трикстера выведен в отдельного персонажа.
В первую очередь Юнг соотносит образ Трикстера с некоторыми явлениями парапсихологии, сравнивая Трикстера с полтергейстом и образом Шамана.
«Проказы полтергейста известны так же хорошо, как его глупость или бессмысленность его «сообщений». Способность менять облик также, по-видимому, является одним из свойств полтергейста — нередки рассказы о его появлении в виде животных. Поскольку иногда полтергейст называет себя душой в аду, с ним связан и мотив страдания. Его универсальность соизмерима, если можно так сказать, с универсальностью шаманства, которому, как мы знаем, принадлежит целая феноменология спиритуализма. Что-то от Трикстера, несомненно, присутствует в характере Шамана или знахаря, ибо и он любит зло подшутить над людьми — лишь затем, чтобы пасть жертвой мести тех, кому он навредил. По этой причине его профессия часто представляет опасность для его жизни. Кроме того, шаманские обряды и сами по себе бывают связаны со значительным риском для исполнителей, если не с настоящей болью».[3, с.266]
Далее в этом же комментарии Юнг говорит о трикстерском характере «праздника дураков», когда во время празднований в Соборе Парижской богоматери в начале двенадцатого века, а в-последствие и других церквях, происходил ряд кощунственных деяний (пляски посреди службы, принятие жирной пищи на алтаре, игра в кости), в которых принимали участие и сами служители церкви и прихожане: - «Эти средневековые обычаи в совершенстве демонстрируют роль Трикстера, и когда они, наконец, вышли за пределы церкви, то вновь возникли в светской сфере в итальянских театральных представлениях в лице тех комических персонажей, которые часто украшали свои костюмы огромными фаллическими символами и забавляли далеко не ханжескую публику непристойностями в подлинно раблезианском духе. Гравюры Калло сохранили эти классические фигуры для потомков — это Пульчинелла, Кукоронья, Чико Сгарра и прочие».[3, с.271]
Таким образом, выводя образ Трикстера из парапсихологических представлений и указывая на наличие его феномена в подобных антирелигиозных празднествах, Юнг показывает типичную для Трикстера черту - нарушение табу, нередко бессознательное, для удовлетворения собственных потребностей. Юнг говорит о том, что Трикстер в наиболее отчетливых проявлениях предстает как верное отражение абсолютно недифференцированного человеческого сознания, соответствующее душе, «которая едва поднялась над уровнем животного». И еще одной составляющей образа Трикстера Юнг называет Тень. Нет никаких сомнений в верности подобного сопоставления части образа Трикстера, как некоего брата-близнеца культурного героя и образа Тени, которую на цивилизованном уровне называют оплошностью, ошибкой. Образ Тени, пришедший из карнавальных и подобных традиций забыт, и сейчас возможно только найти его следы в фольклоре. Однако подобный теневой образ в мифе необходим для «терапевтического эффекта», чтобы иллюстрировать тот уровень сознания, на котором человек был еще вчера. Этот образ хорошо представлен Радиным в его цикле о Трикстере, где Тень сохранена в первоначальной мифологической форме.
Рассмотрев две основные черты образа Трикстера по Юнгу – нарушение табу, выход за рамки привычных обществу норм морали и воплощение в себе образа Тени, то есть тех желаний и переживаний, которые отрицаются индивидуумом как несовместимые с существующими социальными стандартами, - можно отметить другие характерные черты Трикстера, описанные Юнгом и попытаться дать определение этого архетипа.
Вот что пишет Юнг: «Он и недочеловек, и сверхчеловек, бестия и божество, а самая главная и бросающаяся в глаза его черта — его бессознательность. Поэтому его и оставляют (очевидно, человеческие) товарищи — он опустился ниже уровня их сознания. Он настолько не осознает себя, что даже в его теле нет единства: его руки дерутся друг с другом. Он отделяет от себя анус и доверяет ему выполнение определенного задания. Даже пол его неясен, несмотря на явное преобладание фаллических качеств: он может превратиться в женщину и вынашивать детей. Из своего пениса он делает всевозможные полезные растения. Это демонстрирует нам его изначальную сущность Творца, ибо мир был создан из тела бога».[3, с.276]
Итак, главной чертой Трикстера является его бессознательность. Все его действия и поступки, какими бы злыми и жестокими не выглядели, идут от исключительной бессознательности, нередко из-за этого он оказывается глупее не то что человека, а даже и животных. Ведь Трикстер не обладает и животными инстинктами, поэтому выглядит таким нелепым и неуклюжим. Хотя он является и хитрецом, и это видно уже в мифах племени виннебаго, где Трикстер умудряется перехитрить койота. Койот – одно из самых хитрых существ и сам предстает в мифах как трикстер. Далее характерными чертами Трикстера, отмеченными Юнгом, можно назвать способность менять облик, превращаясь в животного или меняя пол, прожорливость и похоть, требующее регулярного удовлетворения, собственно животное начало и начало провокационное, ведущее к значительным изменениям в обществе. Отсюда и функция трикстера – давать возможность выхода страстей, не признающихся моральными устоями, давать возможность менять закоренелые устои общества, давать возможность попробовать поступить иначе, словом, давать возможность.
Прочие работы о Трикстере во многом опираются на описанный Юнгом архетип Трикстера, но все же являются самостоятельными исследованиями.
Феномен трикстера в современных исследованиях
Среди современных исследований по Трикстеру наиболее обширной и яркой можно назвать работу Д.А. Гаврилова исследователя традиционной (языческой) культуры и нематериального культурного наследия. Им был написан ряд статей по данной теме, где оговаривается функциональная роль Трикстера, показан Трикстер в период социокультурных преобразований и рассматриваются некоторые другие темы. Эти статьи были собраны и дополнены Гавриловым в его труде «Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре.» [1, с. 49-82, 91-126, 148-170].
В этой работе Гаврилов не только называет отличительные черты Трикстера, объясняет его функцию и задачи в обществе, но и приводит примеры Трикстеров из мифов скандинавских стран, античности, славянских и британских мифов, а также показывает Трикстера в фольклорных сюжетах Европы и Азии.
Вступительная статья («Природа шутовства») к этой работе Гаврилова написана кандидатом филологических наук, доцентом МГОУ, членом Союза писателей, Олегом Столяровым. В статье Столяров напрямую относит трикстеров к институту шутовства, говоря, главным образом о символе Шута, его социальной роли, приводит примеры трикстеров.
«Архетип Трикстера с течением времени значительно эволюционировал в контексте мировой литературы – Ахиллес, Одиссей, Панург, Гамлет, великолепные шекспировские шуты – Оселок («Как вам это понравится»), Шут («Король Лир»), Тринкуло («Буря»), Башка («Бесплодные усилия любви»), Фесте («Двенадцатая ночь»), Ланчелот Гоббо («Венецианский купец»), … Фауст, Шико, Франкенштейн, доктор Джекил, Панночка, наконец, Воланд со свитою и Мастером с Маргаритою, Остап Бендер…» [1, с.9]
Хотелось бы отметить, что здесь рассматривается лишь одна сторона трикстерства и согласиться с приведенными примерами можно только отчасти. Так, скажем, называть Трикстером Остапа Бендера, как это делает и Марк Липовецкий, можно потому, что он является нарушителем спокойствия и все поступки его имеют целью удовлетворить его, если можно так говорить в рамках данной темы, низменных потребностей. Однако никак нельзя сказать, что действует он бессознательно. Кроме этого он обладает неполным набором трикстерских качеств, так что назвать его абсолютным Трикстером нельзя. Так же как и категорически нельзя называть Трикстером Шико, который является мастером перевоплощения, но не является ни нарушителем спокойствия, не стремится действовать в своих собственных интересах, а наоборот пытается привести разворачиваемый вокруг него сюжет к некоторой гармонии, да и поступки он совершает более, чем осознанно. Единственное, почему его можно было бы отнести к Трикстерам, это его хитрость и то, что Дюма на протяжении двух романов отменно его кормит.
В вопросе отнесения трикстеров к институту шутовства можно опереться на исследования Беатрис Отто, которая проводит сравнительный анализ Трикстера и Шута в главе «Плут и Трикстер» своей книги «Дураки: те, кого слушают короли». Отто говорит о значительном сходстве между Трикстером и Шутом, указывая на то, что «сборники анекдотов о трикстере часто содержат сюжеты о службе Трикстером в качестве придворного шута или о выполнении Трикстером время от времени шутовских функций» [14, с.76]. Вместе с этим, она говорит о важных различиях между шутом и Трикстером. Отто называет Трикстера совершенно свободной личностью, не связанной с каким бы то ни было из власть предержащих. Кроме этого, Трикстер менее разборчив в выборе объекта своих насмешек и проделок.
«Осмеивая других людей, шуты часто руководствуются определенной долей человеческой доброты, которая не позволяет им одинаково относиться и к старому крестьянину, и к скупому кардиналу или продажному судье; насмешки шутов, как правило, нацелены на высмеивание какого-либо греха. Трикстер же, со своей стороны, редко задумывается о том, кого именно он обжуливает ради смеха или ради выгоды. Шут осознает, какой эффект могут иметь его насмешки, и поэтому часто использует свой дар для того, чтобы помогать людям, развлекать их, давать советы или разряжать обстановку в сложных ситуациях. Возможно, именно этот этический элемент, а также тесная связь с монархом отличают шута от трикстера – никому не подвластного плута и пройдохи» [14, с.81]. Из этого можно сделать вывод, что Трикстер менее включен в социальную систему и этим значительно отличается от шута. Однако сам Гаврилов не рассматривает шутов как трикстеров, называя лишь одного шута – Ходжу Нассредина среди трикстеров, но это, возможно, один из немногих персонажей, соединивший в себе и шута и трикстера.
Итак, возвращаясь к работе Гаврилова, скажем, что он в первой главе «О функциональной роли трикстера» говорит об этимологии самого термина и приводит ряд черт, отмеченных Юнгом и Мелетинским, и вслед за Мелетинским сравнивает трикстера и культурного героя.
«Собственно, слово «трикстер» в буквальном переводе с английского означает «обманщик, хитрец, ловкач» и происходит от trick – трюк, хитрость, обман; шутка, шалость; фокус, умение, сноровка. Производные формы: tricksy – ненадежный, обманчивый, шаловливый, игривый, разодетый, нарядный; tricky – сложный, запутанный, мудреный, хитрый, ловкий, находчивый, искусный – в зависимости от контекста. В современном русском языке для этого понятия есть множество синонимов или слов, близких по смыслу: шут, скоморох, плут, обманщик, лицедей, «дурак», или заимствованных – паяц. Все они в той или иной степени отражают стороны трикстера как вещи, объединяющей их в себе, ибо она нарушает общепринятые границы, установления, порядок» [1, с15.]. Далее Гаврилов более подробно описывает момент нарушения общепринятых границ и порядка, заключая, что одним из первых симптомов «атаки трикстера» является крушение самых точных и выверенных наперед планов. Гаврилов называет явление трикстера порождением многовариантности в любой, даже самой определенной ситуации. И даже если, в формате трикстера, всё вокруг заражено смехом и веселостью, он (Трикстер) ломает и эту идеальную реальность, ведь для Трикстера не существует ничего идеального и в любой подобной идеальной материи Трикстер умудряется находить бреши и взламывает такую материю, путем нарушения правил. Аналогичную мысль можно найти у Ю. Чернявской.
Что касается сравнения трикстера и культурного героя, Гаврилов здесь практически дублирует статью Е. Мелетинского «Культурный герой»[2 с. 25-28]. В этой статье говорится о положительном культурном герое, который нередко имеет брата-близнеца или просто некий отрицательный вариант культурного героя: «Демонически-комический дублёр культурного героя наделяется чертами плута-озорника (трикстера). Культурные герои часто прибегают к хитрым трюкам для достижения успеха в самых серьёзных деяниях… У некоторых североамериканских племён мифы о творческих деяниях Ворона, Койота и др. воспринимаются с полной серьёзностью и ритуализованы по формам бытования, а анекдотические истории с тем же Вороном и Койотом рассказываются для развлечения» [2, с.25]. Следующим этапом Мелетинский называет отделение трикстера от культурного героя и приводит в качестве примера Вакдьюнкага (Трикстера племени виннебаго), представленного в мифах как озорник, и зайца – серьезного культурного героя. Некоторые примеры трикстеров, приведенные Гавриловым в его труде «Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре» [1], будут описаны во второй главе данной курсовой работы.
Еще одним интересным исследованием по теме трикстера является работа Юлии Чернявской «Трикстер или путешествие по Хаосу»[7]. Несмотря на небольшой объем работы, в статье есть ряд занимательных тезисов, которые стоит рассмотреть.
«Основная функция Трикстера – быть той точкой совмещения несовместимого, которая порождает новое. Причем, происходит это за счет конфликтности, являющейся сердцевиной самого этого существа. Во всех своих образах-проявлениях Трикстер утрированно внутренне конфликтен»[7]. Здесь Чернявская приводит и известный уже пример о том, что руки Трикстера враждуют между собой, говорит о двойственном начале Трикстера, о наличии у Трикстера как мужских, так и женских черт, о возможности вынашивании ребенка. Далее, Чернявская находит примечательной «детскость» Трикстера.
«Во-первых, "детскость" Трикстера. Это ребенок, еще не отделяющий тела от мира, враждующий и играющий с частями собственного тела, первоначально познающий их как нечто отстраненное, чуждое. Потому не случаен мифологический мотив отчуждения собственных органов Трикстера (чаще – фаллоса и ануса): именно они в первую очередь воспринимаются ребенком как неподвластные для него, зачастую действующие самостоятельно, против его желания.
Во-вторых, это амбивалентность Трикстера, пока явственно проявляющаяся в одном аспекте: Трикстер совмещает в себе черты Мужского-Женского (амбивалентность Трикстера, на наш взгляд составляет одну из основных его характеристик и связана с его медиативной природой). Отметим, что совмещение Мужского и Женского, соответствующее недифференцированности архаической культуры, в мифе всегда имеет характер Высшего и Прекрасного. Достаточно припомнить андрогина и Гермафродита. И тот и другой воспринимались как образы недостижимого или утраченного совершенства. И тот и другой – не люди, ибо физическая структура ставит их выше людей. Не случайно оба эти персонажа связаны с божествами: Гермафродит – дитя Гермеса и Афродиты, а великолепной "конструкции" андрогина боги даже позавидовали – с печальными для этого персонажа последствиями. Трикстер совершенен и даже божественен в самом своем кажущимся несовершенстве.
В-третьих: Трикстер олицетворяет смеховое начало. Это отмечал еще Юнг, видевший причину "клоунского" характера Трикстера в том, что эта "Тень" больше не воспринимается как угрожающая: в процессе самосознания человек рационализировал ее, оценив как свои промахи, ошибки. Добавим – и как победы. Ибо Трикстер, зачастую вредя другим и себе, по сути неизменно оказывается победителем. Кочуя из переделки в переделку, он остается живым, здоровым, веселым и бессмертным, чему немало способствует оборотничество Трикстера. Так, одна из наиболее "трикстерных" мифологических фигур – Ворон – проявляется как в антропоморфной, так и зооморфной ипостасях: став оленем, он дает проглотить себя киту (волку); Локи способен превратиться в сокола, кобылу, рыбу; да и гораздо более "благородный" Меркурий обладает двойственной – полуживотной-полубожественной природой, и т.д. Отметим, что зооморфностью и оборотничеством (как и некоторыми другими трикстерными чертами) отличается не только курьезный Трикстер, но и многие "серьезные" культурные герои и даже боги. Тем не менее, в совокупности эти качества (детскость, амбивалентность, смеховое начало, оборотничество) отличают именно трикстеров всех времен и народов – от мифологического демиурга Ворона до плутовки Лисы из народной сказки; от Локи и до булгаковского Бегемота».
Еще одним тезисом Чернявской является «Трикстер как персонификация взрыва». В раскрытии его она говорит о роли Трикстера как взрыва в рамках понимания этого термина в работе Лотмана «Культуры и взрыв». То есть Трикстер, возникая как аномальное нетиповое явление, нарушение, создает динамическое напряжение между «принятым» и «непринятым», в результате чего происходит «взрыв», начало развития новых тенденций, которые по прошествии времени понимаются как традиция. Автором такого «взрыва» Лотман называет «Сумасшедшего», Чернявская же преобразует этот термин в «точку Трикстера», объединяя характерные черты «Сумасшедшего» (рисковость, непредсказумость, нахождение принципиально новых путей) и противостоящие ему хитрость, изобретательность и, одновременно, поведение «дурака». «Трикстером может стать и умный, и дурак – в случае "отказа" от привычных моделей "ума" или "дурости". Трикстер – живое воплощение ситуативности».
Также Чернявская говорит о возможности существования Трикстера только в рамках запрета, то есть если в культуре существует некий запрет, табу, обрядовость, то тут как раз и появляется Трикстер. Современную же культуру Чернявская считает опасной средой для Трикстера. Так как сейчас рамки культуры и культурных проявлений настолько расширены, что под запретом не остается фактически ничего. Однако, как отмечает сама Чернявская, Трикстер может существовать только в случае некой бреши в культуре, которую она называет запретом, но если брешью назвать отсутствие запретов, возникает вопрос, не явится ли тогда новый тип Трикстера, имеющий объектом своих проделок эту вседозволенность в культуре.
Современных трикстеров рассматривает Марк Липовецкий в своей работе «Трикстер и «закрытое» общество» [6]. Перед данной работой не стоит задача рассмотреть трикстеров советского периода, как это делает Липовецкий в указанной статье. Однако всё же следует обратиться к этой работе, так как в ней Липовецкий выделил четыре характеристики культурного архетипа трикстера, о которых уже упоминалось, но которые не были так четко выделены у других авторов.
1) Амбивалентность
Двойственность трикстера у Липовецкого объясняется возможностью трикстера действовать как в рамках морали, так и вне их. Амбивалентность трикстера по Липовецкому это одновременное нарушение и соблюдение закона Деточкиным (Его Липовецкий М.Н. в своей статье относит к советским трикстерам) и двусмысленности морально-философского порядка в «Мастере и Маргарите».
2) Лиминальность
Эта черта трикстера находится в взаимной зависимости от его амбивалентности, поскольку из-за многовариантности своего поведения Трикстер всегда находится в движении от одного состояния к другому, его социальная позиция неустойчива и подвергается изменениям.
3) Трансформация плутовства и трансгрессия в художественный жест, выдвижение на первый план художественного эффекта.
Говоря о перфомативности и театрализованности трикстера, Липовецкий ссылается на Бахтина, который в свою очередь говорит об особых ролях трикстера в их собственных мирах. Упоминается и карнавальная традиция, имевшая одним из основополагающих компонентов маску, Тень.
4) Связь с сакральным контекстом.
Своими проделками Трикстер не только нарушает табу, но и сам творит священное. «…мифологический трикстер вообще представляет собой наиболее точный слепок архаических представлений о сакральном – прежде всего отражая связь между священным и отвратительным». [6] Здесь он выступает в роли Создателя, которая более подробно будет рассмотрена во второй главе.
Тема трикстера затронута в работах не только отечественных, но и современных зарубежных исследователей. Так, скажем, англоязычные источники более полные и креативные. Под креативностью здесь понимаются различные блоги, сайты, посвященные трикстерам, где представлены статьи, размышления, какое-либо творчество, связанное с данной темой. Для рунета такой активный интерес к Трикстерам не характерен, хотя сейчас можно найти один-два аналогичных сайта на русском языке, как и творчество на тему трикстеров, один из примеров которого будет рассмотрен ниже. Авторы статей, выложенных в англоязычном Интернете, опираются, конечно же, на Радина, но не в меньшем объеме ссылаются и на Льюиса Хайда, и на Дэвида Лиминга. Также интересно то, что именно благодаря английскому языку трактовка феномена Трикстера дается проще, хоть и сохраняет в своей основе противоречия. И если в русскоязычных исследованиях внимание уделяется таким трикстерам, как Трикстер племени Виннебаго, Локки или Гермесу, то в зарубежных, преимущественно американских исследованиях, чаще можно встретить в качестве примеров трикстера Койота или Ворона.
Итак, в статье “Tricksters”, выложенной на ресурсе, посвященном мифологии различных культур, дается доступное объяснение феномена Трикстера. В этой статье рассматриваются положительные и отрицательные черты Трикстера. Среди положительных названы «пересечение границ», то есть «взлом» психологических и социальных рамок; способность к креативному мышлению, созданию миров и светил. А из отрицательных отмечены уже указанные выше бессознательность, аморальность (хотя для Трикстера больше подойдет понятие, предложенное Чернявской – «внеморальность», но вряд ли Д.Лиминг, на которого в аморальности трикстера ссылается автор статьи, мог бы предложить такой термин в силу особенностей языка), лживость, удовлетворение своих низменных потребностей любым способом. Хотя последнее утверждение более доступно в английском варианте: «Tricksters are also creative liars. They lie in order to obtain sex or food, or the means to cook or procure food» [8, стр.77].
Также в данной статье показана амбивалентность и лиминальность трикстера:«right and wrong, sacred and profane, clean and dirty, male and female, young and old, living and dead» . Рассмотрена значимость историй о Трикстере для различных культур. В представлении Радина и Хайда, эти истории несут как развлекательный элемент, так и элемент сакрального знания.
В другой статье, посвященной Трикстеру в «New World Encyclopedia» дается определение Трикстера, вновь говорится о его лиминальной функции, о том, что Трикстеры присутствует в фольклоре и мифах всех народов, а также в качестве примера трикстера приводится Койот. В мифах Койот предстает и Трикстером, и культурным героем, и дураком, и посланником (аналогично Гермесу). Атрибутами Койота являются его способность к трансформации, его путешествия, подвиги и сила. При помощи этих атрибутов Койот создает новые ландшафты, меняет направления рек, добывает для людей разного рода инструменты и передает им знания, а также с помощью своей силы и хитрости побеждает чудовищ.
А на ресурсе «Trickster Central» дается следующее художественное определение Трикстера: «A trickster is a boundary crosser, artisan/artist, linguist/writer, musician, trouble-maker, demi-god, fool, genius, madman, clown, shaman, savant, lover, pest, demon, saint, bringer of life/death/fire, outcast, con man, forger, disruptor, storyteller...... A trickster is whatever you can imagine, or are afraid to imagine»[12].
Феномен Трикстера привлекает не только исследователей, но и творческих людей, которые посвящают ему рассказы, стихотворения и другие свои работы. Одной из таких работ является стихотворении Катерины Кюне, которая дает к своему стихотворению следующее предисловие: «Типичная черта трикстера коварные, злые выходки, причем совершает он их не умышленно, не из злого расчета, а словно ребенок, который ещё не понимает, что такое хорошо и что такое плохо, для которого добра и зла ещё не существует. Физический и духовный голод трикстера неутолим. Трикстер постоянно томим желаниями…»
«Трикстер»
Азарт и в жизнь игра до дыр
И жажда, жажда!
Мой alter idem из задир.
Затейник. Бражник.
Шутник. Забыв про зеркала,
Оброс, не стригся.
Зверек, в чем мама родила,
Типичный трикстер.
Но он одумался, изрос
Свои проказы:
Одет, женат, сладкоголос,
Голубоглазый...
Любовных песен не поeт -
Глядит с опаской.
И не пойдeт - свинья свиньeй -
В хмельную пляску.
Я в баре. Он сидит во мне
От скуки маясь.
Но я ему как сатане
Сопротивляюсь.
Щекочет: в пляс, купив вина
На всю наличность!
А я: изыди , сатана,
Ведь неприлично!
Нет, встать, (пусть кровь коснется щек)
И туфли скинуть.
Мне только двадцать, я ещe...
Прямее спину!
И время потащило вспять
Меня, босую...
Шутник, он любит танцевать -
И я танцую!
И жажда, жажда! Я ищу
Глаза по залу.
И вдруг - встречаю твой прищур
Слегка усталый
У стойки мы локтeм к локтю
Сквозь складки блузки...
А твой фисташковый костюм
В плечах чуть узкий...
И жажда и от жажды - в дрожь
Любить, не стричься.
А впрочем, что с меня возьмешь -
Типичный трикстер...
В своем стихотворении Катерина Кюне показала еще один немаловажный момент, Трикстер может обнаружить себя в каждом человеке, и даже при желании его сдержать, у человека ничего не получится, так как Трикстер всегда находит выход своим эмоциям.
Выводы.
Резюмируя информацию в рассмотренных работах, можно дать общее определение феномену Трикстера.
Трикстер – это архетипический образ, представленный в мифах многих культур, обозначенный в виде человека, полубога или животного, наделенного сверхъестественными способностями, с помощью которых он утоляет свои потребности и одновременно вносит положительные изменения в культуру, способствующие ее развитию.
Характерными общими чертами для всех трикстеров являются:
• бессознательность;
• двойственность;
• лимитивность;
• хитрость и креативное мышление;
• способность к трансформации;
• внеморальность;
• животное начало и отсутствие инстинктов;
• нарушение границ норм морали, табу;
• постоянное стремление к утолению голода, желания, жажды наживы;
• передача людям сакральных знаний.
Более поздние трикстеры обладают еще одной общей немаловажной характеристикой - тяготение к художественному жесту, придание действию художественного эффекта.
Репрезентация архетипа трикстера в контексте древней мифологии.
Образ Трикстера, сложившийся на стадии формирования мифов, присутствует во многих культурах. Образ Трикстера типизирован, но все же имеет некоторые различия. Так, например, основная часть трикстеров приносила людям огонь, в то время как Локи дал людям рыболовную сеть. В мифах Трикстер играет разные роли - от комической роли дурака, попадающего в переделки, до серьезной роли Создателя людей. Одной из функций Трикстера, кроме провокации, является функция передачи знаний.
Цикличность мифов о трикстере, описанная Мелетинским, хорошо иллюстрируется скандинавскими мифами, где сначала Локи выступает в роли трикстера, а Один противопоставлен ему как культурный герой, а позже сам Один действует как трикстер.
Ниже будут рассмотрены мифологические персонажи и присущие им черты, из-за которых их можно называть трикстерами.
Репрезентация образа трикстера в скандинавской и древнегреческой мифологии
В скандинавской мифологии трикстерскими чертами обладают Локи и Один. Если рассматривать их по отдельности, то для Локи можно назвать следующие черты. Бессознательность проявляется в самих его действиях, не всегда подкрепленных рациональными посылами, но обязательно желаниями. Амбивалентность Локи отмечена и Гавриловым, и Гуревичем, да и видна невооруженным глазом. Так, например, Локи приходит на выручку богам, своей хитростью достает у карликов – цверагов копье для Одина, молот для Тора, золотого кабанчика для Фрейра и корабль Скидбладнир, помещающийся в кармане как платок для него же, и одновременно с этим Локи является виновником смерти Бальдра, отцом Фенрира Волка и Ёрмунганд, Мирового Змея, которые убивают в схватке самых главных богов - асов - Тора и Одина и умирают сами. У Локи также есть две супруги, "хорошая жена" - Сигюн, которая преданно защищает своего мужа даже после его наказания. И "плохая жена" - Ангрбода, породившая чудовищ. Амбивалентность Локи подтверждается и его способностью к трансформации и изменению пола, когда он, обратившись кобылой, родил коня Слейпнира. Интересно то, что в шаманизме обращения с изменением пола считается одним из самых больших возможных достижений шамана – мужчины, а шаманство, по Юнгу, является частью трикстерской натуры. Внеморальность Локи, так же, как и нарушение норм морали, хорошо иллюстрирует миф о «Перебранке Локи», где он подвергает критике всех богов и сам признается в своих грехах.
«Явившись на пир богов, Локи обвиняет аса Браги в трусости, что-де он храбр лишь за чашей и горазд бегать от битвы, а это, конечно, серьезное оскорбление для викинга. Асиню Идунн Локи обвиняет в блуде с блудницей Бальдра, то есть, либо с Хёдом, либо с самими собой. Если верить Локи, асиня Гевьон отдается юнцам за подарки. Одина… в несправедливости, Локи корит в том, что он ведет себя как сейдовая баба. Фриг достается от Локи за то, что изменяла мужу с его братьями. Фрейе – за то, что переспала со всеми асами и ваннами, включая собственно брата Фрейра.
Богу Тюру отец лжи Локи напоминает как обрюхатил его жену, а Тюр струсил и отказался от мести»[1, с.53,54].
И, конечно, Локи выступает и в роли дарителя, он приносит людям сеть. В добавление ко всем этим признакам идет еще один важный признак мифологического трикстера – возможность пересекать границы миров, посещать загробный мир.
Одина как трикстера описывает Мелетинский Е.М. в своей статье «Скандинавская мифология как система» [19], выделяя шаманскую составляющую образа трикстера, а также отмечая способность Одина к оборотничеству и перемещению между «верхним» и «нижним» мирами. В качестве примера Мелетинский приводит миф о похищении поэтического меда. «Один проникает в скалу в виде змеи, а возвращается в Асгард в облике орла. Помятуя о том, что орел и змея маркируют верхний и нижний уровни мирового дерева, скрытую символику вертикального странствия по дереву вниз – туда и вверх – обратно…». Один проходит типичную шаманскую инициацию, чтобы стать всеведущим и получить знание рун, он остается подвешенным на дереве девять дней и отдает глаз в обмен на мудрость. Знания он передает людям, выступая еще и как Даритель.
Гаврилов Д.А., обращая внимание на то, что в мифах один выступает как разрушитель старого Мира и на то, что именно Один устраивает поэтическое состязание в поношении всех присутствующих богов, приписывает Одину функцию провокатора.
Помимо шаманской составляющей, способности к трансформации и провокациям, Один играет и роль Создателя:
«При создании нового Мира Один выступает как разрушитель Мира старого, он убивает великана Имира и нарушает тот Порядок, что был при Имире… Расчленив первовеликана на куски, Один и его братья возводят собственное Мирозданье. Один становится тем самым Альфэдром – Всеотцом» [1, с. 56]
Кроме этого Гаврилов отмечает и «выдающуюся роль Одина в покровительстве добыче духовных и материальных ценностей, их обмену и торговле» [1, с.60], называя Одина посредником и отождествляя, таким образом, с Гермесом.
Гермес, исполняя роль посредника, выступает и посланником богов, толкователем их воли, более точно этот момент определяется английским словом «messenger». Гермес выступает и как зачинщик ссор, когда, например, приводит на суд Париса трех богинь. Но более всего Гермес проявил себя как даритель. «В трактате Марциан Капелла «О браке Филологии с Меркурием» рассказывает, как к свадьбе Филология получает от влюбленного в нее Меркурия (римского аналога Гермеса) семь подарков – «семь свободных искусств», в том числе астрономию и геометрию»[1, с.156]. Считается, что Гермес добавил пять дней к общему числу дней в году, которые он выиграл у богини Луны Селены; он же был владельцем Золотого Руна; он же помогает Гераклу в свершении подвигов, правда, и в рабство Геракла продает тоже Гермес. Гермес приводит в земной мир Пандору, которая впоследствии открывает ящик раздоров. Действия Гермеса приводят к разрушениям устоев земного мира и наступлению Потопа, однако, после Потопа Гермес является к Девкалиону и учит его, как вновь населить Землю людьми. Так же Гермес при помощи хитрости заставляет Атланта держать небесный свод. Одну из самых полных характеристик Гермеса как трикстера дал еще Гомер:
«Ловкач изворотливый, дока,
Хитрый пролаз, быкокрад, сновидений вожатый, разбойник,
В двери подглядчик, ночной соглядатай, которому вскоре
Много славных деяний явить меж богов предстояло.
Утром, чуть свет, родился он, к полудню играл на кифаре,
К вечеру выкрал коров у метателя стрел, Аполлона;
Было четвертного это числа, как явился он на свет».
Образ трикстера в мифах индейцев северо-западного побережья Северной Америки
Двумя показательными трикстерами являются Ворон и Койот, представители мифологии американских народов. Обоим этим трикстерам приписывается создание Земли, Солнца, передача огня людям. Ворон чаще фигурирует в мифах северо-западных народов. Мифы о Вороне в большей степени, чем о Койоте несут в себе поучительную, а не развлекательную функцию. Он вступает в схватку с безграничным морем и поражает его с помощью гарпуна, после чего море обращается в землю. В другом мифе Ворон приносит людям свет, который похищает у вождя племени весьма мудреным способ, - Ворон обращается еловой иглой, падает в чашку, из которой пьет дочь Вождя, таким образом оплодотворяет ее и рождается человеком, после чего крадет спрятанный в доме Вождя свет, обращается Вороном и улетает. А будучи ребенком Ворон уговаривает Вождя дать ему звезды и Луну. Также в мифологии Ворон обладает знаниями по медицине.
Койот выступает в мифах в совершенно разных ролях – вестник, создатель мира и себя самого, культурный герой. Среди его ипостасей можно назвать не только животную форму, но и форму молодого человека и даже некой абстрактной сакральной силы. Можно встретить мифы, где Койот, не находясь в своей животной форме, встречает свою «копию», другого койота, которого принимает за своего младшего брата.
Койот создает людей из горстки земли, буйвола, оленя, лань, лося, антилопу и медведя. Но, можно встретить и утверждение, что Койот не является Создателем, он только вестник, и силу, которой он обладает, могут у него отнять. Кроме этого, Койот не единожды выступает и в роли дурака, жертвой своих проделок, однако он не учится на своих ошибках, а только повторяет и приумножает их. Очевидно, такие истории имели не столько поучительный, сколько развлекательный характер.
Проанализировав ряд мифов с участием трикстеров, можно выделить две основные функции мифов, это познавательная и развлекательная функции.
Познавательная функция носит морализаторский и объясняющий характер, то есть показывает, как лучше себя вести, чтобы не попасть в переделку и одновременно с этим объясняет появление предметов быта и небесных светил (трикстер как вестник, даритель и создатель). А морализаторский характер проявляется в мифах, где трикстер представлен дураком или, напротив, хитрецом и плутом, проявляющим неуважение к обычаям и действующий только в угоду своих желаний.
Развлекательная функция раскрывается не столько в мифах, сколько в сказках и анекдотах с участием трикстера.
Кроме функций мифов о трикстере можно назвать еще ряд ролей, которые играет Трикстер:
• Плут
• Шут
• Создатель
• Провокатор
• Даритель
• Вестник
• Сакральная креативная сила
Подводя итог данной работы можно сказать, что к феномену Трикстера, который возникает вместе с человеком, есть два подхода – научный и художественный. Феномен Трикстера с научной точки зрения рассматривается культурной антропологией, в частности мифологией, а также аналитической психологией, где образ Трикстера рассмотрен Юнгом как архетип человеческого сознания. Художественный подход раскрывается как проявлениями образа Трикстера как в художественных произведениях, так и в творчестве, посвященном данному феномену.
У множества мифологических трикстеров можно выделить общие характерные черты, функции и роли, в которых они обязательно проявляют себя. Среди характерных черт стоит отметить бессознательность действий, пограничность сознания, нарушение границ норм морали, а также возможность пересекать границы миров, хитрость, способность к трансформации и другие. Основная функция Трикстера в культуре – провокация. Он ведет провокационные действия, которые приводят к конфликтам, а впоследствии к принятию новых нестандартных решений в любой даже самой обыкновенной ситуации. Как было отмечено Юлией Чернявской, Трикстер видит брешь, проблему в культуре (причем, обычно он видит ее неосознанно) и своей провокацией, преступлением границ помогает найти решения этой проблемы. К сожалению, современная культура в достаточной мере расширила свои рамки и, возможно, станет расширять их и дальше. Такая вседозволенность в культуре кажется опасной для Трикстера, ведь, как говорил Юнг, а за ним это обозначали Чернявская и Липовецкий, Трикстер живет исключительно в условии запрета. Однако и в свободной от запретов культуре могут найтись значительные бреши, которые могут быть залатаны не столько с помощью сознательных действий, сколько при помощи бессознательной проделки Трикстера.
Список литературыСписок использованной литературы:
1. Гаврилов Д.А. Трюкач. Лицедей. Игрок. Образ трикстера в евроазиатском фольклоре. - М.: Издательство «Ганга» при участии ИЦ «Слава!», 2009г.
2. Мелетинский Е.М. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т.2. Статья «Культурный герой» - М.: Сов. энцикл., 1982г.
3. Радин П. Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев с комментариями К.Г. Юнга и К.К. Кереньи. - СПб.: Евразия, 1999г.
4. Юнг К.-Г. Душа и миф: шесть архетипов - Киев, 1996г.
5. Юнг К.-Г. Архетип и символ. - "Ренессанс" СП "ИВО-СиД", 1991г.
6. Липовецкий М. Н. Трикстер и «закрытое» общество – «НЛО», № 100 за 2009 г.
7. Чернявская Ю. Трикстер или путешествие по Хаосу . mythrevol.narod.ru/chernyavskaya2.html
8. Wa Conner. The Tricster: God’s Evolution from Antient to Modern Times. www.associatedcontent.com/article/1055309/the_t... 2008г.
9. www.mythencyclopedia.com/Go-Hi/Hermes.html
10. «Tricksters» / faculty.gvsu.edu/websterm/Tricksters.htm
11. «Trickster Mythology:Raven and Coyote and the Ancient World»/ Jeffrey R Gudzune
12. trickstercentral.blogspot.com/
13. www.answers.com/topic/trickster
14. Отто Б. К. Дураки: те, кого слушают короли/ Пер. с англ. З. Фиалковского; Пер. с англ. и кит. К. Хмелевского. – СПб.: Азбука-классика, 2008г.
15. Мелетинский Е.М. Статья «Палеоазиатский эпос о Вороне и проблема отношений Северо-Восточной Азии и Северо-Западной Америки в области фольклора», опубликована в книге: Традиционные культуры Северной Сибири и Северной Америки. – М.: Наука, 1981г.
16. Мелетинский Е.М. Статья «Возникновение и ранние формы словесного искусства». История всемирной литературы: В 8 томах / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1983—1994. — На титл. л. изд.: История всемирной литературы: в 9 т.Т. 1. — 1983
17. Березкин Ю.Е. Трикстер как серия эпизодов. Труды факультета этнологии. СПб: ИДПО «Европейский университет в Санкт-Петербурге», 2003г.
18. Троицкий С. Трикстер: у истоков смеховой культуры, 2008г.
19. Мелетинский Е.М. Статья «Скандинавская мифология как система», опубликована в книге: Труды по знаковым системам,VII. Памяти Петра Григорьевича Богатырева. Уч.зап. Тартусского гос.ун-та. Вып.365. Тарту, 1975. С.38-51.
-
-
25.02.2024 в 20:03-
-
25.02.2024 в 22:58-
-
26.02.2024 в 01:22-
-
26.02.2024 в 03:29-
-
26.02.2024 в 08:39-
-
26.02.2024 в 11:29abilify
Some about pills. Get information here.
-
-
26.02.2024 в 13:08-
-
26.02.2024 в 15:20-
-
26.02.2024 в 16:14-
-
26.02.2024 в 17:47-
-
26.02.2024 в 20:16-
-
26.02.2024 в 21:02www.guardiannewstoday.com
-
-
26.02.2024 в 21:44-
-
26.02.2024 в 23:10-
-
27.02.2024 в 00:59-
-
27.02.2024 в 03:04-
-
27.02.2024 в 03:34-
-
27.02.2024 в 05:04Посетите также мою страничку
nvspwiki.hnue.edu.vn/index.php?title=Th%C3%A0nh... как открыть счет в иностранном банке юр лицу
33490-+
-
-
27.02.2024 в 05:09-
-
27.02.2024 в 06:01Приемка/экспертиза бесплатно, при условии, что мы ведем Ваше дело в суде. Стоимость наших услуг 15% от взысканной суммы.
Если для Вас будет актуально наше предложение, пишите.
Есть вопросы - пиши нам в Telegram
приемка квартир пик с ремонтом в москве
Мы на Avito
-
-
27.02.2024 в 09:14_________________________________________________
маг Астарт Вард отзывы magastartvard . ru отзывы о маге Астарт Вард
______________________________________________________
magastartvard . ru отзыв о нем могу оставить только положительный
Заказала у мага Астарта Варда индивидуальный гороскоп и прогноз на будущее. Он дал мне ценные советы и предсказания, которые помогли мне лучше понять себя и свои жизненные пути. Очень довольна результатом и рекомендую его услуги!
______________________________________________________________
Астарт Вард отзывы
-
-
27.02.2024 в 11:04-
-
27.02.2024 в 18:37-
-
27.02.2024 в 21:39finance-online.kz — ведущая финансовая группа, ориентированная на предоставление комплексных финансовых услуг для наших клиентов.
Наша экспертиза включает в себя различные виды кредитования, включая банковские кредиты, микрозаймы и ипотеку. Мы стремимся к высокому уровню обслуживания,
прозрачности и надежности во всех аспектах нашей работы.
деньги клик вход в личный кабинет
центркредит банк колл центр номер
займы новые
карта мир
займ онлайн казахстан без выходных
сольва
займер
Удачи!
-
-
28.02.2024 в 00:31-
-
28.02.2024 в 00:53-
-
28.02.2024 в 02:26-
-
28.02.2024 в 02:47-
-
28.02.2024 в 04:21-
-
28.02.2024 в 04:43